Хирург и исследователь Института медико-биологических проблем РАН Виктория Кириченко рассказала о пути в космическую отрасль, встрече космонавтов с орбиты и участии в изоляционном эксперименте Sirius.
— Для начала расскажите немного о себе, где родились, учились, как попали в космическую отрасль.
Я из семьи военного летчика и учительницы физики, родилась в Подольске, закончила Пироговский институт по специальности «Лечебное дело». Затем в Сеченовском институте получила специальность «Врач-хирург», освоила рентген-эндоваскулярную хирургию. О космосе, признаюсь, не мечтала, но, конечно, знала базовые вещи. Однажды мы с коллегами на дежурстве посмотрели трансляцию старта грузового космического корабля и мне стало интересно, а что происходит с человеком в космосе с точки зрения физиологии, какие критерии необходимы для прохождения в отряд космонавтов. Заинтересовалась авиационно-космической медициной и ушла в космическую отрасль. И хотя смена профиля оказалась не самым простым для меня шагом, сегодня я ни о чем не жалею.
— Как отреагировали родители на смену профиля, все-таки хирурги — это медицинская элита, из которой просто так не уходят?
Предполагаю, что папа не ожидал такого развития событий, но вида не подал. Он поддерживает меня во всех начинаниях. К слову, в детстве я была частым гостем в кабине его АН-26, так что космос и авиация для меня не пустой звук.
— Судя по фильму «Вызов» и врач-хирург может полететь в космос. Правда, что вас рассматривали на роль в этом фильме?
В свое время я подавала документы в отряд космонавтов, но, к сожалению, не срослось. А желание попасть в космос осталось. И когда была запущена коллаборация Первого канала и Роскосмоса, решила записать «письмо Татьяны Лариной» для кастинга. За помощью обратилась к близкой подруге — актрисе театра Романа Виктюка. Она помогла мне подобрать нужные ключики для записи. В итоге видеовизитку я отправила, но в космос так и не попала, зато продолжаю заниматься актерским мастерством для собственного развития (улыбается).
Возвращаясь к вопросу о хирурге в космосе, то, конечно, провести такую операцию, как в фильме, в реальности пока невозможно. При этом все космическое сообщество смотрит вперед, мечтая о покорении дальнего космоса, где безусловно экипажам нужна будет квалифицированная медицинская помощь.
— В чем заключается работа космического врача?
Наш отдел занимается медицинским обеспечением космических полетов: мониторингом здоровья космонавтов на МКС, а также во время их выхода в открытый космос, формированием медицинских укладок, которые мы поставляем на борт. Кроме этого мы входим в состав поисково-спасательной группы, которая обеспечивает медицинскую помощь во время стартов и посадок космонавтов. Помимо этого мы с коллегами занимаемся наукой, проводим эксперименты и иногда сами выступаем в роли испытателей. А как же хирургия, спросите вы. Этот труд отошел на второй план, но я с этим уже примирилась, хотя первое время было непросто. При этом у меня действующий сертификат, постоянно прохожу курсы повышения квалификации и не теряю сноровку.
— Расскажите подробнее, как организована работа поисково-спасательной службы во время проводов и встречи космонавтов.
Это разные процессы. Если говорить о старте, то дежурная бригада располагается недалеко от стартового стола на случай нештатной ситуации во время старта транспортного пилотируемого корабля. Что касается посадки, то специалисты поиска и спасания располагаются в нескольких расчетных точках, помимо основной. Крайняя командировка была минувшей весной — сначала мы проводили на орбиту с космодрома Байконур Олега Новицкого, Марину Василевскую и Трейси Дайсон, а затем в степях Казахстана встречали Олега Новицкого, Марину Василевскую и Лорел О’Хару.
— Вы — участница изоляционного эксперимента Sirius, длившегося 240 суток. Не жалеете сегодня об этом времени, проведенном взаперти?
Сразу скажу — нет. Когда вышла из изоляции, наши партнеры из NASA задали мне вопрос, согласилась бы я еще раз на такой эксперимент, на что я ответила положительно. Это потрясающий опыт, который трудно где-либо еще получить, интересное «заточение» (смеется).
Несмотря на ежедневную монотонную работу, внутри было много интересных экспериментов. Например полюбившийся мне психологический эксперимент наших коллег из Чехии, которые разработали VR-программу для людей, вынуждено пребывающих в ограниченном пространстве. Этот эксперимент проводился раз в месяц. Надеваешь шлем и оказываешься у костра, слышишь треск дров и приятный голос говорит тебе: «Привет, друг, как прошел твой день?» Затем ты переносишься в космос. Этот эксперимент помогал вырваться из изоляционной реальности, правда, для его проведения приходилось несколько раз делать забор крови и слюны, чтобы затем выяснить как эксперимент влияет на уровень стресса. Из наших маленьких изоляционных радостей могу выделить письма из дома, дни рождения коллег по изоляции, празднование национальных праздников.
— Как поменялась ваша жизнь после эксперимента?
Забыла, как пользоваться телефоном (смеется), ощутила дискомфорт от потока информации. Спустя время поняла, что стала проще относиться ко многим вещам, многие события были мной переосмыслены. Во время изоляции мне очень не хватало природы. Кажется, после изоляции мне полюбилось межсезонье!
— Если сегодня вам предложат полететь в реальный космос, согласитесь?
Не задумываясь — да!